Серийные убийства в Канаде. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин
И тут-то всплыла история, связанная со странной смертью Дорис Браун в августе 1974 г.
Теперь-то слова Лоры о странных обстоятельствах тех трагических событий попали на подготовленную почву. Полицейские были склонны поверить девушке в том, что время срабатывания будильника было сдвинуто на час позже, и проделала это вовсе не Дорис Браун. Балконная дверь была открыта – это Лора помнила совершенно точно, а эта деталь тоже "работала" в пользу версии о полночном убийце. Но если дела обстояли именно так, как рассказывала Лора, то получалось, что преступник начал свою криминальную деятельность ещё летом 1974 г., т.е. за два с половиной года до описываемых событий! А значит, он был гораздо опытнее, чем считали поначалу стражи закона.
Разумеется, внимание "законников" привлекло и убийство Дайаны Бейтц. Некоторые детали этого преступления вроде бы не соответствовали модели, присущей любителю ночных прогулок по балконам. Например, на кровати убитой ворохом были навалены одеяла, убийца даже вытащил запасные одеяла из платяного шкафа и бросил их на кровать – это мало походило на свойственную разыскиваемому преступнику склонность к порядку и чистоте. Но вот другие детали вполне, как будто бы, соответствовали (аккуратно вынесенные за порог спальни тапочки Дайаны, вымытая посуда, чистота в комнатах и т.п.).
После анализа всех "за" и "против" правоохранители решили, что случаи смерти Дорис Брайн и убийства Дайаны Бейтц могут быть отнесены на счёт разыскиваемого преступника. Подобное решение означало, что этот человек не только вор и насильник, но и убийца с неопределенным на тот момент числом жертв. Что сразу же перевело расследование в категорию особо важных и приоритетных в масштабах всей провинции Онтарио. Курировать розыск преступника взялся Королевский прокурор Майкл Мартин, занимавшийся в те годы самыми серьёзными уголовными делами, в т.ч. связанными с расследованием заказных убийств, похищений людей и пр. Подключение чиновника столь высокого ранга к розыску преступника означало как повышение статуса расследования, так и выделение под него практически неограниченных ресурсов.
При попытке вычленить узловые моменты поведенческой модели преступника бросались в глаза следующие характерные для неё (т.е. модели) элементы:
– сексуальный мотив всех эпизодов проникновений в квартиры и убийств. Даже в тех случаях, когда преступник не убивал и не пытался изнасиловать жертву, он влезал в ящики с её нижним бельём, осматривал содержимое и что-то уносил с собою.
– склонность к тяжёлым сексуальным извращениям. Убийца демонстрировал черты некрофила (т.к. совершал половые акты с трупами) и фетишиста (т.к. интересовался женским бельём и похищал понравившиеся ему вещи).
– единообразный способ умерщвления жертв: душение с использованием подушки, которое иногда дополнялось душением руками (видимо, в тех случаях, когда жертва долго не умирала и требовалось ускорить этот процесс).
– преступник демонстрирует редкостную способность проникать в труднодоступные места, порой делая это с немалым риском для жизни. Преступник хладнокровен, выдержан, отлично контролирует эмоции, кроме того, он находится в прекрасной физической форме.
– одержимость чистотой и порядком заставляет преступника затрачивать немало времени на уборку места преступления, что связано с немалым риском разоблачения (может появиться кто-то из родственников жертвы, внимание соседей могут привлечь странные звуки и пр.). Тем не менее, убийца не в силах преодолеть свою потребность оставить после себя упорядоченное место преступления. По-видимому, эта поведенческая черта должна как-то проявляться и в повседневной жизни, поскольку трудно представить, чтобы такой человек мог быть неряшлив и нечистоплотен в быту.
– криминальный почерк преступника демонстрирует постепенную эволюцию в сторону усложнения, что характерно для многоэпизодных преступлений с неочевидным мотивом. Убийца проводит всё больше времени на месте совершения преступления, он стал вытаскивать женщин из кровати и душить их на полу, а затем возвращать тела обратно в кровать и т. п. При этом преступник предусмотрительно выбросил похищенные из квартиры одной из жертв вещи в мусорный бак, сообразив, что их обнаружение при обыске приведёт к его безусловному разоблачению. Преступник явно набирался опыта и, как свидетельствует полицейская практика, это означало, что жестокость злоумышленника в каждом следующем эпизоде будет только возрастать.
При этом обращало на себя внимание резкое изменение манеры поведения разыскиваемого на месте преступления. В некоторых случаях он действовал очень аккуратно, бесшумно, явно опасаясь разбудить хозяйку, и не предпринимал попытки совершить с нею половой акт. В двух случаях он рискнул совершить половой акт, но сразу же бежал, стоило только женщине закричать. Т.е. в этих случаях преступник явно не рассчитывал использовать свою силу для подавления способности жертвы к сопротивлению. Но зато в двух случаях (Браун и Бейтц) преступник решился на убийство, причём действовал настолько быстро и эффективно, что даже спавшая за стенкой дочь Дорис Браун ничего не услышала. Чем можно было объяснить столь странный разброс в поведении?
Самый очевидный ответ сводился к тому, что преступник является наркоманом и причуды его поведения обусловлены употреблением (либо наоборот, неупотреблением) тех или иных наркотиков. Устойчивая наркотическая зависимость являлась важным ориентирующим розыск параметром, и теоретически эта деталь могла бы сильно облегчить распознание преступника. Теперь полицейские считали, что искать надо не просто хорошего спортсмена-гимнаста, артиста цирка или каскадёра, но и наркомана, профессиональная карьера которого, возможно, пострадала как раз из-за приёма наркотиков. Все эти соображения звучали вполне разумно, но, как показал дальнейший ход событий, они оказались на поверку совершенно ошибочны.
Трагедия, жертвой которой стала Луэлла Джордж, поставила правоохранительные органы перед непростой дилеммой – сообщить средствам массовой информации имевшиеся материалы об акробате-убийце, или попридержать их некоторое время в надежде поймать преступника без лишней огласки. Борьба мнений была вполне понятна – предупреждение общественности о непойманном преступнике всегда выглядит признанием слабости правоохранительных органов, а такого рода признания не понравятся никому из политиков хоть муниципального уровня, хоть регионального. Но задержка с информированием могла создать большие проблемы в будущем. Если преступник совершит новое убийство, то общественность будет крайне возмущена тем, что политики не пожелали предупредить людей о существующей угрозе. В общем, после довольно напряжённых переговоров, в которые включились не только руководители правоохранительных структур, но и политики на уровне провинции, было принято соломоново решение: сообщить населению о преступнике, способном проникать в квартиры через балконы, но не упоминать об убийствах, совершённых в 1974 г. Паника никому не нужна, а вот призвать людей к бдительности – дело хорошее, примерно так рассудили ответственные лица.
В апреле газетчикам была дана информация о действующем в провинции Онтарио преступнике, проникающем в квартиры через незапертые балконные двери. Население просили не оставлять открытыми на ночь окна и двери, и понятно, что в преддверии тёплых месяцев подобное обращение вызвало массу вопросов, которые довольно быстро сменились сначала негодованием, а затем испугом. Журналисты, в конце концов, разузнали, что таинственный преступник подозревается в причастности к нескольким
